Это время особенное, потому что весь воздух в период Рождества и Нового года  трепещет от молитв за своих детей, любимых, за своей дом, страну и мир, за все то, что еще будет. Какой будет наша молитва?
В передаче мы говорим о молитве и о духовности. Приглашаем Вас узнать, что об этом говорят 6 мудрых мужчин: член духовного университета Брахма Кумарис Мэтью Стивенсон, психолог, консультант по отношениям, лектор Владимир Иванов, психолог, кандидат философских наук и автор уникальных методик личностного роста Олег Гадецкий, доктор медицинских наук, психолог и знаток вед, лектор Олег Торсунов, доктор философских наук, профессор онтологии, создатель и руководитель Мировой академии каббалы Михаэль Лайтман и создатель этой передачи, предприниматель Аугустинас Ракаускас.

Ингрида Станкявичене: Это время особенное, потому что весь воздух в период Рождества и Нового года  трепещет от молитв. От молитв за своих детей, за своих любимых, близких, за свой дом, страну и за весь мир. И, конечно, за все то, что нас еще ожидает.
Поэтому в своей программе мы поговорим о молитве и о духовности.
Дорогие слушатели, приглашаем вас сегодня послушать, что об этом говорят шесть мудрых мужчин.
В первой части вы услышите отрывок из интервью с преподавателем духовного университета Брахма Кумарис Мэтью Стивенсоном (Англия).

***
Ингрида Станкявичене: В ходе лекции Вы говорили, что сейчас в мире есть две четкие динамики – такие полярные – с одной стороны – то, что мир движется к катастрофе, а с другой стороны – формируется новое сознание. Верно ли, что возможность нового сознания, назовем ее так – возможность коллективного нового сознания, возможна только тогда, когда мы стоим на пороге катастрофы?
Мэтью Стивенсон: Такая ситуация складывается в определенный период развития в жизни – индивидуально или коллективно, когда мы стремимся к материальному благополучию. Большинству кажется, что стремиться к материальному благополучию, жить внешней жизнью нормально. И у меня было время, когда и я за ними гонялся, смотря во внешний мир, искал, кем выгодно стать, что приобрести. Однако в один момент мы подходим в своей жизни к точке, когда такие цели теряют смысл, когда мы понимаем, что внешний успех – это совсем не то, чего мы раньше хотели.
Ваша страна была в составе коммунистической страны, позже вы стали свободны, вступили в Евросоюз и получили множество заманчивых предложений приобрести то, чего раньше не могли. Несмотря на это, все больше людей замечает, что материальное изобилие, роскошь – это не то, что на самом деле нужно, что за нее приходится дорого заплатить. Очевидно, что материальное изобилие не удовлетворяет потребности духовных людей, и у религии больше не хватает сил это делать.
Таким образом, с одной стороны, люди стремятся к материальному благополучию, а как потребитель я точно знаю, что деньги могут дать только временное счастье и успех, но они не удовлетворяют духовных потребностей человека. В отдаленных и нищих деревнях Индии я видел больше счастливых людей, чем на Западе. Лишь за последние шестьдесят лет мировая популяция выросла на пять миллиардов. Три четверти людей в мире не имеют необходимых для жизни удобств, но считается, что 33 человека управляют тремя четвертями мировых богатств. Из-за этого растет неудовлетворенность и количество конфликтов во всем мире. Люди начинают задавать вопросы и искать ответы.
Религия пытается что-то предложить, но она застряла в прошлом. По сути, мы все застряли в старом измерении со своей историей и пониманием. Вы поделились своим опытом, когда вдруг во время лекции из своей обычной перспективы Вы открылись для нового направления. Такая возможность открывается часто, но не каждый ее использует.
Когда-то так началось и мое духовное путешествие. Хотя моя жизнь была удобной, у меня хорошо шли дела, мне было этого недостаточно. Я чувствовал, что чего-то не хватает, но еще не осознавал, что это мое духовное измерение должно быть заполнено. Это предопределяющая часть осознания: мы являемся духом в материальном мире, – группа „The Police“ поет такую песню. К сожалению, мы считаем, что мы – материя. Из-за этого мы запутались и не можем понять, согласовать и принять все изменения, которые происходят вокруг. Мы привязаны к вещам, которые у нас есть и которые мы делаем. Мы считаем, что являемся физическим телом – это вызывает огромное смятение. Наши тела изменяются каждую секунду, и эти изменения ведут нас к чувству беззащитности. Для многих приходит время согласовать эти различия. Мы должны каждый индивидуально прийти в такую точку, чтобы понять и начать что-то для этого делать, учиться сочетать различия между внешним и внутренним миром. В первую очередь мы должны понять, что сознание первично.

Ингрида Станкявичене: Вы высказали такую мысль, что мир особенно в последнее время такой быстрый в своих действиях, различных происходящих процессах и явлениях, что мы, живя в этом материальном измерении сознания, уже не в состоянии ни фиксировать это, ни быть в нем защищенными, ни тем более контролировать. Включая то, что мы видели, что происходит во всем мире, хотя  в Европе мы, наверное, немного абстрагированно на это смотрели, словно у нас была иллюзия, что наша демократия нас бережет. Но сегодня мы в контексте всех этих событий четко видим, что эта демократия сегодня и требует от нас настоящей демократичности. И что, наверное, мы не очень осознаем, что такое это состояние сознания – демократия. Возможно, как Вы упоминали, внутреннее состояние счастья человека и должно выразиться в социально-демократических действиях, однако сегодня мы видим, что наша демократия основана не столько на внутренних принципах, сколько на внешних законах.
Мэтью Стивенсон:
Дело в том, что мы живем в разнообразном обществе, говорим о Евросоюзе, объединении, оперируем множеством таких систем, говорим о свободе, можем свободно путешествовать и делать то, что хотим. Литва пережила оба состояния: раньше вы были управляемы и контролируемы, а теперь имеете некоторую свободу.
Наша беда в том, что свобода – это только иллюзия, потому что мы находимся в духовном рабстве своей жизни. То, что вроде бы предлагает нам освобождение, на самом деле заточает нас. Если мы взглянем на начало мирового общества, то увидим, что все началось с коллективного сознания, которое развивалось и расширялось. В этом процессе развития и приобретения все большего разнообразия мы потеряли силу и концентрированность, происходило разделение, разбивка коллективного сознания. Разные групп создавали разные системы и культуры. И так создавались конфликты и разделения. Мы видим, с какими трудностями сталкивается Евросоюз из-за этих наших различий, когда одни страны-члены еще готовы что-то делать ради общей цели, а другие – нет. Причина – у нас нет общего знаменателя. И также это связано с тем, что мы находимся в состоянии недостатка, мы чувствуем пустоту, ищем, чем заполниться извне и не в состоянии сделать этого.
Единственное, что нам нужно понять, что мы хоть и различаемся физически (разные культуры, цвет кожи, язык, страны), мы одинаковы духовно, мы одна семья. Каждая из 7 миллиардов душ на нашей планете имеет уникальную точку зрения на каждое явление. Но есть и определенные общие знаменатели.  Наши глубинные потребности те же: мы хотим быть спокойны, счастливы, хотим любить и быть любимыми, хотим быть защищенными. Это существенные потребности человеческого духа. Проблема в том, что мы не знаем, откуда это взять, ищем их вовне. Например, я хочу счастья и считаю, что мне его даст богатство. Поэтому я стремлюсь к богатству, и оно мне временно приносит ощущение счастья. Я должен делать это беспрерывно, но все равно остаюсь неудовлетворенным, потому что пытаюсь заполнить внутреннюю потребность внешними вещами.
Счастье – это духовный и внутренний опыт. Люди употребляют наркотики и тому подобное, чтобы перешагнуть то, что испытывают повседневно, и приобрести какое-то более высокое счастье, потому что не знают, что все, что нужно, есть прямо здесь, и оно доступно. У нас есть свои личные ресурсы, просто мы должны их осознанно активировать, зная, что все в нашу жизнь приходит из духовного пространства.

Ингрида Станкявичене: Мне кажется, я услышала, что человек по собственному желанию не изменится. Только тогда, когда будет больше несчастий, когда он почувствует опасность для того, к чему он привязан: к своей семье, к своему имуществу, к своим банкам, к своему уважению, только тогда он начнет искать способы, как это сохранить. И, может, через эту драму в нем сформируется потребность более высокой связи с чем-то иным?
Мэтью Стивенсон:
Видите ли, не все в настоящее время открыты альтернативам. Есть такая поговорка «складывать все яйца в одну корзину». Мы склонны считать, что люди это решат. Однако проблема в том, что все, включая величайших духовных лидеров и политиков, хоть и полны наилучших желаний, не могут ничего изменить. Все равно, что клеить пластырь на огромную рану. Это не поможет. Поэтому необходима замена сознания. И она не будет ни для кого простой. Потому что нужно мыслить иначе. Необходимо вернуться в свое аутентичное пространство.
Мы находимся в очень длинном путешествии, и по пути накопилась большая сумятица. Конечно, у людей есть прекрасные мысли о том, что произошло, и что нам нужно делать, у каждого есть по детали от общего паззла. Однако когда у нас нет единого вида картины, а если еще и не хватает деталей, складывать становится сложно.
У нас очень богатое прошлое, я интересовался и вашей историей, эти наши рассказы, жизни. Таким образом, все укладывается слой за слоем, вещи ложатся друг на друга слоями – это дух прорывается сквозь материю.

Ингрида Станкявичене: Вы сказали, что необходима основная вещь – это общий знаменатель, и еще Вы говорили о выборе, но сегодня самая часто встречающаяся болезнь в мире – это депрессия. Одной из основных ее причин является то, что у людей нет сил выбирать. Например, Вы взяли свою жизнь. Вы говорили, что подошли к определенной границе, что пришлось делать выбор. В связи с тем, что обо всех нас Вы говорите как о людях, обладающих общностью, может быть Вы могли бы дать инструкцию, методику, чем человек должен обладать, к чему подойти, чтобы в нем сформировалась эта сила выбора?
Мэтью Стивенсон:
Я считаю, что самое важное – это проснуться, то есть попасть в состояние, когда мы признаем, что должны меняться. Для разных людей это приходит в разное время и при разных обстоятельствах. Например, со мной не произошло ничего особенно плохого. Я просто столкнулся с трудностями и стрессом на работе. И раньше были такие ситуации, тогда я менял направление. Такова жизнь, мы должны приспосабливаться.
Сама жизнь является огромным испытанием, особенно сейчас она меняется быстро и сильно. Мы вынуждены оказываться в сложных ситуациях и обстоятельствах. Важнейшей проблемой является сила – будет ли она религиозной, или политической, или научной. Возьмем пример мобильного телефона. Даже в Индии они есть у всех. С их помощью можно делать самые разные вещи, не только звонить. Они сейчас больше похожи на компьютеры. Таким образом, мобильники обладают огромным потенциалом, но их слабое место – мощность: их батарея быстро заканчивается. Та же проблема и с духом: у нас нет мощности.
Не зря 80–90 процентов болезней являются психосоматическими. Мы не уважаем себя, у нас проблемы с тем, как мы представляем сами себя, со своей точкой зрения, мы не знаем, кто мы есть, и что мы делаем, потому что мир запутался. Общество, окружающая среда формируют нам визию идеального мужчины, женщины, совершенной семьи, где счастливы муж и жена, улыбающиеся дети, красивый дом, автомобиль. Простые люди смотрят и мучаются от того, что не соответствуют этому искусственному социальному клише. Потому что все это на самом деле иллюзия. Так, что же делать?

Ингрида Станкявичене: Я делаю такую предпосылку – у ученых нет никакого шанса с теми инструментами, которыми они расщепляют атом, ищут то, что статично и неизменно, этими инструментами они никогда не дойдут до этого. Необходимо что-то другое, какой-то совершенно другой инструмент, что могло бы создать связь с тем, о чем Вы говорите.
Мэтью Стивенсон:
Потому что инструмент, под которым мы должны понимать себя, является наше сознание. И чтобы это сделать, мы должны отделить то, чем мы являемся на самом деле. И способ это найти – это активировать свою внутреннюю тишину. Тишина – это ключ. Тишина занимает такое важное место в духовном развитии потому, что в ней скрываются все ответы, которые мы ищем. Когда мы полностью успокаиваемся, тогда мы знаем, что должны делать. К сожалению, в настоящее время мы живем в последствиях шума.
Таким образом, как Вы упоминали, что изменилось для Вас во время моей речи на лекции: Вы услышали голос, который велел Вам слушать. Когда мы прислушиваемся к себе, мы получаем нужные ответы. Вы слушаете не свой разум или мысли, а слышите то, что приходит из этого тихого пространства. Потому что там есть все ответы, истина скрывается в тишине.
Таким образом, мы должны быть готовы слушать, а для того, чтобы слушать, мы должны успокоиться. Потому что в противном случае голос моего разума заполнит это пространство. И я не говорю о физическом голосе, а о голосе, который беспрерывно говорит в моей голове. И это еще интереснее, но если мы разовьем этот навык, то мы даже не должны будем думать. Мы так привыкли думать обо всем и анализировать, но это на самом деле необязательно.
Мы оцениваем все посредством своей точки зрения – это чаще всего вводит нас в заблуждение. И это не позволяет нам видеть, что мы должны делать и почему мы здесь, какова наша цель? Только вступить в брак, создать семью, получить работу? Или есть что-то большее в жизни? Мы не знаем, потому что мы не слышим. Каждый человек имеет право быть спокойным, любимым и счастливым. Но ищет этого в неподходящем месте. Мы имеет право по своей природе быть счастливыми постоянно. Но чтобы это случилось, нужно кое-что отпустить. Я словно птица, мог бы свободно летать, но все никак не могу отпустить эту ветку, в которую я вцепился и никак не хочу отпустить, так как же я полечу?

Ингрида Станкявичене: Спокойствие в тишине. Кто говорит в тишине?
Мэтью Стивенсон: Кто говорит в тишине? Дух говорит в тишине, собственное я. Далее я могу достичь связи с Высшей душой, но первая часть нашей работы – это узнавание себя. Например, что мы сейчас делаем – общаемся. Но нам необходим переводчик, потому что я не понимаю по-литовски, а Вы не понимаете по-английски, и мы не можем говорить напрямую.
Такая же проблема существует для нас духовно. Как будто мы хотим с кем-то связаться по телефону, но у нас нет его номера. Также происходит и в данный момент, я пытаюсь с кем-то говорить физически, что такое на самом деле дух. Данная коммуникация  не будет работать, так как средства коммуникации не сочетаются.
Например, я могу верить, что Бог является Высочайшей силой, но множество людей в мире представляют себе Бога, как человека. Но человек бренен. Никакой человек не существовал вечно, никакой человек не совершенен. Таким образом, мы что-то представляем, но это может быть абсолютно ошибочно.
Если бы я выучил литовский язык, мы смогли бы дискутировать напрямую, без переводчика. То же самое мы должны сделать духовно. На самом деле мы даже не должны ничего делать, только помнить. И система, которой мы учим, помогает помнить, что я являюсь не телом, а душой. И когда я знакомлюсь с этим и чувствую себя комфортно, тогда мы создаем иную динамику. Тогда я приобретаю возможность связаться с высочайшим или божественным духом, с Богом. Потому что я – дух. И тогда я обладаю способами, средствами соединиться с источником, с силой.
Люди молились тысячи лет, однако это не помогло каждому приобрести божественное сознание. Люди, конечно, пережили прекрасный религиозный опыт, визии, откровения. Но посмотрите: где мы находимся, куда катится церковь, каково ее воздействие в настоящий момент на людей, – там происходят различные, не только хорошие вещи.
Таким образом, мы должны понять, что происходит. Мы должны снова себя соединить со своим духовным осознанием. Мы должны оставить весь свой опыт, все травмы, все прошлое и вернуться в центр, в свое прирожденное духовное ядро. Весь потенциал опыта ждет нас. Нам только нужна сила, чтобы его активировать. Мы используем только 12 процентов своего потенциала. Мы просто ждем, чтобы выразить свою красоту и величие и смочь делиться друг с другом. Каждый из нас является уникальным существом света, мы – осознанная энергия. Мы не соревнуемся друг с другом, мы здесь для того, чтобы укрепить наш мир, чтобы вместе жить в гармонии. Мы можем делиться всем прекрасным изобилием, которое имеем, нам просто нужно изменить мышление.

Ингрида Станкявичене: Во второй части последней в этом году программы мы поговорим о вопросе: как стать человеком? Поэтому поговорим о молитве и о духовности. А духовность характерна только для человека.
Начнем с выдержки из интервью с психологом, консультантом по отношениям, лектором Владимиром Ивановым.
Господин Иванов, почему люди так странно реагируют на слово «Господи»?
Владимир Иванов:
Когда говоришь «Господи», имеешь в виду то, что кто-то господствует, есть хозяин. Понимаете, людям не нравится, когда у них есть хозяин. Думаю, очень важно объяснить философски, что это хорошо, что у нас есть хозяин.

Ингрида Станкявичене: Уважаемый Владимир, вы ясно показываете, что мы находимся в закрытой системе и никак не можем вырваться из-под воздействия своей эгоистической природы. Может поэтому под давлением своего эго слово «Господи» мы слышим как «быть зависимым»?
Владимир Иванов: В первую очередь, в нашей природе не запрограммировано управлять чем-либо. Покажите мне хоть одну вещь, которой мы управляем! Мы даже гвоздя не можем забить: его забивает молоток. Это всего лишь иллюзия, что я чем-то управляю, веду машину. На самом деле до этого кто-то, понимающий законы физики, ее сконструировал. Если бы я мог сам переваривать пищу, то я хотя бы чем-то управлял. Я даже не знаю, как хожу, какие мышцы работают. Я хочу сказать, что все работает только потому, что я «ХОЧУ».
В соответствии с эзотерической концепцией живое существо, душа в этом мире не действует. Мы даже не знаем, как это делать. Мы только проявляем желание. Если оно соответствует нашим возможностям, что мы называем кармой, оно может исполниться. Если у человека нет ног, они не отрастут, как бы того ни хотелось.
Глупо думать, что у меня нет хозяина, я сам себе господин. Тогда, почему я сам не контролирую процесс своего пищеварения, движения? Потому что есть система, в которой мы рождаемся, где солнце встает в установленное время. И это хорошо, потому что я точно знаю, когда сажать картошку. Хорошо, что есть Господь, хозяин, и нам не нужно беспокоиться об управлении этой сложной системой.
Беды от эго, от желания самому быть хозяином. Из-за эго я все время спорю с Богом, с Высшей силой. В конце концов, я все равно проигрываю, потому что приходит смерть. Смерть все расставляет по своим местам. Ее еще никто не победил. Поэтому есть такой ведический трактат «Бхагават гита», где говорится, что смерть – это явление Бога материалистам, которые всю жизнь его отрицали, однако в минуту смерти им будет некуда деваться – придется встретиться с Богом.

Ингрида Станкявичене: Как Вы, как духовный руководитель, психолог, лектор объясняете своим слушателям такое понятие, как «Господь»?
Владимир Иванов: «Любящий отец». Думаю, это лучшее, что может быть. «Любящий отец» – людям это проще всего понять.

Ингрида Станкявичене: Благодарим нашего гостя, а дальше моя коллега Эдита Марцюлявичене поговорит с Олегом Гадецким, кандидатом философских наук и автором уникальных методик личностного роста.
Эдита Марцюлявичене:
Что такое духовность?
Олег Гадецкий: Духовность – это непростое понятие. Сегодня люди духовность считают, что угодно. Например, некоторые считают, что духовность – это сходить в театр, послушать хорошую музыку, джаз, увидеть закат или рассвет – все это может быть связано с духовностью, а может и не быть. Это связано с духовностью тогда, когда за всеми этими явлениями мы пытаемся увидеть божественную силу. Я хочу сказать, что когда человек обладает таким сознанием, что любые мировые события, явления он связывает с проявлением божественной энергии, то его сознание духовно. Если человек видит обычную красоту, которой наслаждается – в этом нет духовности, в этом есть просто тонкое статичное сознание. Духовность возникает тогда, когда человек начинает осознавать себя, как душу, обладающую связью с Богом. Когда в нас такая память о связи между душой и Богом есть, проявляется духовность.

Эдита Марцюлявичене: Когда переживания, состояния  человека становятся духовным опытом? Какова его польза для общества?
Олег Гадецкий: Мораль может быть твердой только тогда, когда она духовная. Если мораль основана просто на формальных нормах, как «нужно вести себя морально», «делать добро близкому» и тому подобное – это нестабильно. Норма как определенный стереотип, легко рушится: как только во мне поднимается сила корысти, эгоизм – я уже не в состоянии придерживаться никаких норм. Эгоизм очень легко разрушает неосознанные установки.
Духовность – это связь с Богом, это сила, которая дает чувство, что ты поступаешь верно. Когда человек обладает живой, неформальной связью с Богом, его мораль очень устойчива. Один из героев романа Достоевского восклицает: «Если Бога нет, то какой же я военный!?» Вот и связь: для этого человека честь военного связана с ощущением, что Бог есть, что человеческие поступки Богу видны. Такой военный никогда не позволит растоптать свою честь.  Он чувствует эту божественную силу и знает, что не может вести себя иначе, чем она диктует.
Мораль должна быть основана на духовной культуре. А духовная культура – это живой опыт человеческой связи с Богом.

Эдита Марцюлявичене: Пожалуйста, опишите, что такое духовный опыт?
Олег Гадецкий: Духовный опыт – это связь с Богом. Есть два важных момента. Мудрецы в старинных трактатах называли эту связь энергией любви, или bhakti (на санскрите). Они говорят, что энергия связи с Богом состоит из двух потоков любви. Первый – это моя открытость любви Бога, когда я доверяюсь высшему руководству, когда я чувствую эту божественную силу, которая меня ведет, которая подсказывает, руководит, опекает. Я вижу, что эта сила проявляется через природу, через ее красоту, через различные события в моей жизни, через определенные знаки. А все это показывает способность принять любовь Бога. Через молитву, медитацию я могу чувствовать эту живую связь с Богом. Это непосредственный опыт. Когда я открываюсь любви, идущей от Бога, это первый поток духовности, или первый навык духовного сознания.
Второй навык духовного сознания связан с другим потоком любви – когда я отдаю свою любовь Богу. Это проявляется через мою искреннюю молитву, когда я благодарю Бога за какие-то события, которые произошли в моей жизни, трудности, которые он мне посылает. Я понимаю, что трудности мне посылаются, чтобы я учился и развивался. Любовь к Богу проявляется в том, чтобы я заботился о других в этом мире, потому что я понимаю, что они являются частичками Бога, детьми Божьими. Поэтому любовь к Создателю я могу показать, стремясь заботиться о каждом в этом мире.
Это и есть те два потока: открытость любви Бога и отдача любви Богу, заботясь о благополучии других. Все это есть духовное сознание.

Эдита Марцюлявичене: А когда индивидуальный духовный опыт выходит за рамки личной связи?
Олег Гадецкий: Духовный опыт всегда индивидуален, так как это мои отношения с Богом, они между нами, индивидуальны. Важно понять, что говоря о духовном опыте, нет противопоставления между мной и другими, потому что в духовном опыте я понимаю, чувствую, очень глубоко знаю, что Бог любит всех. Поэтому духовный опыт, несмотря на то, что это мои личные отношения с Богом, вместе с тем выражается как моя благодарность, мое уважение и моя любовь ко всем живым существам. В этом смысле духовный опыт в то же самое время является и коллективным опытом. Это тот опыт, который несет добро обществу.

Эдита Марцюлявичене: Вы утверждаете, что духовные установки могут гармонизировать семейные взаимоотношения, взаимоотношения поколений.
Олег Гадецкий: Бог заботится обо всех в этом мире. У каждого муравья есть работа, у каждой птицы – пара. Шмель и клевер сотрудничают. Если в семье проявляется духовное сознание – там будет мир. Духовное сознание противоположно сознанию материалиста, то есть я знаю себя как тело, а тело хочет наслаждаться, поэтому я создал семью для того, чтобы мне было приятно. Сделайте так, чтобы мне было хорошо – вот чего ожидают эгоисты от членов своей семьи. Духовное сознание в состоянии думать о благополучии другого человека.

Эдита Марцюлявичене: Когда категории «духовность» и «дух» употребляются не как религиозные характеристики, а как внутренние переживания и состояния?
Олег Гадецкий: Когда мы духовность отождествляем с религией, все становится очень формальным, человек начинает думать, что духовным он может быть только в церкви. Он ходит в церковь максимум раз в неделю, чтобы вспомнить Бога и стать духовным. Все остальное время он живет, как получится. Духовность не может быть формальной, она должна быть живой. Живая духовность означает, что я живу, чувствуя связь с Всевышним. Духовность должна быть живым опытом для человека.
Духовность и религиозность – это разные вещи. Религиозность означает определенные ритуалы. Это не плохо. Это определенные действия, относящиеся к религии. Действия могут быть очень торжественными, например, молитва. Молитва ведь тоже ритуал. Но если я в этот ритуал привнесу духовное сознание, тогда он становится возвышенным, связывает человека с Богом, если духовного сознания нет – остается механический процесс.
Важно понять, что духовность – это живой человеческий опыт – ощущение пребывания Бога в этом мире и в моей жизни. С этим ощущением нужно создавать как религиозные ритуалы, так и любые действия в жизни. Такая жизнь духовного человека происходит не только в церкви, костеле или мечети. Духовный человек остается духовным в каждом своем поступке, или моральным. Это, на самом деле, одно и то же, потому что моральность вытекает из духовности.

Ингрида Станкявичене: Что такое молитва? Об этом сегодня вкратце с вами, наши слушатели, поделится доктор медицинских наук и знаток вед Олег Торсунов.
Олег Торсунов:
Знаете, человеку необходима внутренняя жизнь, мы все бежим, что-то делаем, но в это время не формируется наш взгляд на деятельность, осознание, что нас окружает, либо формируется отрицательно. Отрицательный опыт оседает в нашей психике, он начинает испускать зловония, это значит, что он наполнен отрицательным опытом. Точно так же, как утром мы чистим зубы, чтобы не пахло изо рта, так утром мы должны молиться и создавать отношения с каким-либо святым в молитве, чтобы этой святостью наполнить свое сердце и начать день заново – без осадка, обид, злых мыслей о ком-либо. Тогда из твоего сердца, из твоего внутреннего «я» на людей распространится позитивный настрой, позволяющий им верить тебе. Верить в то, что отношения с тобой будут складываться отлично.

Ингрида Станкявичене: А теперь гость из Израиля, доктор философских наук, профессор онтологии, создатель и руководитель Мировой академии каббалы Михаэль Лайтман.
Уважаемый профессор, так что же такое молитва?
Михаэль Лайтман:
Молитвой называется желание в самом глубоком уголке сердца о том, что  я хочу. А чего я хочу, я и сам не знаю. Ну хотелось бы, наверное, перекусить, а может и выпить, побыть с хорошими друзьями или посмотреть что-нибудь интересное, но истинная молитва – это самое глубинное мое состояние, которое я даже не чувствую, именно его чувствует Создатель.

Ингрида Станкявичене: Тысячи лет люди пытаются обращаться к кому-то высшему и пытаются молиться, а как нужно молиться, к кому обращаться и чего они ищут, мы так до конца
Михаэль Лайтман:
Да, да, а почему так? Потому что вы не чувствуете, к кому обращаетесь. Если напротив поставили бы какую-нибудь статую, возможно, вы смогли бы. Вот, религия каббалы что сделала? Она создала конкретные образы, и неважно, или это святой камень, или стена плача, человеку проще, когда конкретно. А кто такой Творец? Творец – это когда ты в себе открываешь свойства отдачи и любви, словно обращаешься сам к себе, только на более высоком уровне. Это сложно осознать, в сознании возникает страшная двойственность. Поэтому каббала подходит для тех, у которых уже есть эта двойственность внутри. Значит, есть в сердце эгоистическая природа и еще есть рядом альтруистическая точка. Тогда они обе развиваются, есть биполярность, которая может между собой меняться, расти. А если есть только эгоистическое сердце, эгоистическое желание, мне приходится представлять что-то, как находящееся во мне. А когда есть биполярность – один полюс выше, другой ниже, можно из них создавать середину – подниматься как по ступеням. А мы – только точка, которая должна осознать две ступени, между которых она сама находится.

Ингрида Станкявичене: А какой должна быть молитва?
Михаэль Лайтман:
Это проблема. Потому что молиться надо учиться. В истинной молитве должно отражаться ваше нынешнее состояние, будущее, предстоящее состояние и путь его реализации, обращение к источнику силы, с помощью которого вы реализуете свою просьбу, молитву, мечту: к кому вы обращаетесь, каким образом вы получаете эту силу, как реализуете ее в действиях и что вы будете делать, стремясь к цели? О чем вы молите? Все это человек должен знать, иначе нет смысла, ведь не крикните же просто: «Хочу!» – как ребенок. Если хотите получить сил, мудрости, конечно, развития, план достижения цели, разумный, настоящий, хороший, который не приведет неизвестно куда – тогда вы должны всему этому внутри себя заранее придать форму, и это будет называться молитва. Таким образом, нужно выполнить огромную работу до того, как войти в состояние, называемое молитвой.

Ингрида Станкявичене: А какими должны быть условия или окружающие обстоятельства?
Михаэль Лайтман: Для молитвы необходимы несколько обязательных условий: первое – это, что мне необходимо и очень чего-то не хватает, и я точно знаю, чего, и ничем не могу эту просьбу заменить, оно сильнейшее, просто умереть проще, чем не получить; второе условие – к кому обращаться, кого просить, я должен знать, что кто-то действительно имеет то, чего мне не хватает, значит, есть источник, где это есть. Третье условие – я должен быть уверен, что тот источник вообще на меня реагирует, это не может быть стена, в которую я бьюсь, я должен верить, что этот источник благосклонно на меня смотрит, что он добр ко мне и только того и ждет, чтобы я обратился, но обратился именно к нему и только с самой истинной потребностью. Может быть, он радуется, что через эту потребность я нахожу его самого. Мой голод – это только причина, чтобы завязать с ним связь.

Ингрида Станкявичене: Путешествие нашей программы, говоря о молитве и для чего она необходима, завершит автор программы «Дух предпринимательства» Аугустинас Ракаускас.
Аугустинас Ракаускас
: Вы спрашиваете, что такое молитва? По моему мнению, молитва создает веру. Вера создает молитву. Мысль – это индивидуальная тишина. Это личное осознание. Слово – это общий звук, дающий понимание, что думают другие. Слушая, мы понимаем или нет. Если мы что-то понимаем и уверуем – мы объединяемся, если слышим, но не верим – мы думаем, пока не осознаем. Когда мы осознаем и верим, тогда мы в первую очередь мыслями соединяемся, потому что становимся мыслящими похоже. Объединяясь, мы увеличиваем силу веры, которая нас меняет. Сила веры нас всех и каждого меняет, потому что мы, уверовав, осознаем что-то новое. Когда большинство людей осознает ценность силы веры и объединения, начинают объединяться не только единичные лица, веря друг в друга, тогда начинают объединяться разные сообщества, народы и, в конце концов, приходит время осознания и соединения духа общности различных религий, являющего миру приемлемый для всех людей дух Бога, который меняет всех и каждого.
Вот что такое молитва и для чего она нужна, чтобы человек освободился не только от скорлупы личного человеческого эгоизма, приобретая глобальное мировоззрение, но и в повседневной жизни начал жить жизнь божественного духа, излучая только чувство духа гармонии во всех мирах родственных жизней. Мы, христиане, в настоящее время переживаем дух, зародившийся в тишине состояния индивидуальной мысли и души, объединяющий мыслящих похоже. Сейчас, желая перейти на более высокий уровень развития духа души, мы должны пережить состояние верящих друг другу на слово, такое состояние объединяет всех осознающих чувство, вызываемое колебаниями звука. Вновь осознанное чувство объединяет нас в целое единого духа, который меняет наше общее осознание с личного «я» на всеобщее понятие «мы». Нельзя забывать, что осознание и понимание – есть категории из разных миров. Божественный дух вечен, неиссякаем, поэтому, будучи людьми, этот дух мы более-менее осознаем, каждый в соответствии со своим уровнем развития. Такой дух мы до конца понять еще не в силах, в то время как знание, созданная нами самими категория материального умственного уровня, ограниченная уровнем понимания настоящего момента.
А пока различные религии колебаниями различных звуков, различными установками излучают дух своей религии в мир. Молитвы нам нужны как путеводные звезды, чтобы мы не сильно сбивались с дороги, ведущей нас всех к божественному духу.

Ингрида Станкявичене: Уважаемые слушатели, мудрого, справедливого, с верой и любовью нам всем Нового года, с вами был «Дух предпринимательства» из Каунаса.